Сказка – это вымышленная история, которая обычно представляет фольклорных героев (таких как фей, гоблинов, эльфов, троллей, ведьм, великанов и говорящих животных) и волшебство и предполагающая неправдоподобную последовательность событий. В современном языке "конец сказки" предполагает счастливое окончание, хотя существуют известные примеры и жанры сказок, которые не заканчиваются счастливо.

В культурах, где демоны и ведьмы воспринимаются, как настоящие, сказки могут трансформироваться в легендарные рассказы, где контекст воспринимается рассказчиком и слушателями как соответствующий исторической действительности. Однако, в отличие от легенд и эпопей, сказки обычно не содержат поверхностные ссылки на религию и фактические места, реальных людей и события; они всегда происходят "когда-то", а не в определенные времена.

Сказки передавались путем устного народного пересказа и в литературной форме. Историю сказки особенно трудно проследить, потому что сохранились только литературные формы сказок. Однако, наличие литературных работ по крайней мере указывает, что сказки существовали в течение многих тысяч лет, хотя возможно не были признанным жанром. Название "сказка" было впервые использовано знаменитой сказочницей Мадам д’Онуа.

Литературные сказки собирались столетиями во всем мире, и когда фольклористы собрали их, они определили, что сказки существовали в каждой культуре. Сказки и литературные работы на основе сказок пишутся и сегодня.

Древние сказки были предназначены как для аудитории взрослых, так и для детей, но они были связаны с детьми еще работами пуристов. Братья Гримм назвали свое собрание сочинений «Детские и Домашние Сказки», и связь с детьми становилась со временем еще более сильной.

Фольклористы классифицировали и анализировали сказки различными способами. Среди самых известных - классификация Аарне-Томпсона и морфологический анализ Владимира Проппа. Другие фольклористы просто интерпретировали значение сказок, но школа по значениям и интерпретациям сказок так и не была окончательно установлена.

 

Определяющие моменты

 

Хотя сказка - ясно отличимый жанр, определение, которое выделяет литературную работу, как сказку – тема постоянного спора. Владимир Пропп в своей «Морфологии Народной Сказки» критиковал общее разграничение между "сказками" и "рассказами о животных" на том основании, что много сказок содержат и фантастических героев, и животных. Однако, выбирая работы для своего анализа, Пропп использовал все русские народные сказки, классифицированные по системе каталогизации Аарне-Томпсона, чтобы получить яркий набор сказок. Его собственный анализ идентифицировал сказки по элементам сюжета, что само по себе критиковалось другими исследователями, поскольку анализ не подходил для сказок, которые не содержат в сюжете поиск приключений, и, кроме того, те же самые элементы сюжета часто можно было найти и не в сказочных работах.

Одним из всеобще согласованных факторов является то, что природа сказки не зависит от того, появляются ли в ней феи. Много исследователей, включая Анжелу Картер в ее введении в «Книгу Сказок Мегеры», отметили, что очень многие из так называемых сказок не показывают фей вообще. Это частично произошло из-за истории английского термина "fairy tale" (сказка), который произошел от французских новелл «contes de fйe»(волшебная сказка) и впервые использовался в собрании сочинений Мадам Д'Онуа в 1697 году.

Стит Томпсон и Анжела Картер указывают, что говорящие животные и присутствие волшебства кажется более обычным для сказки, чем непосредственно феи. Однако, простое присутствие животных, которые разговаривают, не делает рассказ сказкой, особенно когда животное четко олицетворяет собой человеческую маску, как в баснях.

Толкиен в своем эссе "О Сказках", согласился с исключением "фей" из определения сказки, и назвал сказками - истории о приключениях людей в Стране чудес - земле фей, гномов, эльфов, и не только других волшебных существ, но и многочисленных чудес. Однако, в том же самом эссе, по этому же определению, он исключает рассказы, которые часто считают сказками, приводя в пример «Сердце Обезьяны», которое Эндрю Ланг включил в «Сиреневую Волшебную Книгу». Другие рассказы, которые не включают никакого волшебства, но часто классифицируются как сказки, например, «Что является самой быстрой вещью в мире?» и «Кошачья Шкура».

Некоторые фольклористы предпочитают использовать немецкий термин «maerchen», обращаясь к жанру, практически дающему вес определению Томпсона в его издании в 1977г. «Народной сказки»: "Рассказ некоторой длины, включающий последовательность мотивов или эпизодов. Повествование перемещается в нереальный мир без определенного местоположения или определенных существ, который полон чудес. В этой вымышленной стране оскорбленные герои убивают противников, получают королевства и женятся на принцессах".

Герои и мотивы сказок являются простыми и типичными: принцессы и пастушки; самые младшие сыновья и галантные принцы; людоеды, великаны, драконы и тролли; злые мачехи и фальшивые герои; добрые феи и другие волшебные помощники, говорящие лошади, лисы или птицы; стеклянные горы; запреты и нарушение запретов. Итало Кальвино назвал сказку главным примером "скорости и быстроты" в литературе из-за краткости рассказов.

 

Интерпретации и взаимопроникновение культур

 

Ко многим сказкам, особенно предназначенным для детей, приложены морали. Шарль Перро завершал свои сказки моралью в стихах, хотя не всегда полностью добродетельной: «Золушка» заканчивалась моралью с наблюдением, что ее красота и характер были бы бесполезны без ее крестной матери, отражая важность социальных связей.

Многие сказки интерпретировали, предполагая скрытые в них значения. Одна мифологическая интерпретация утверждала, что много сказок, включая "Хансель и Гретэль", "Спящую красавицу", и "Царевну Лягушку" были мифами о солнце. Этот способ интерпретации сейчас менее популярен. Многие сказки были также подвергнуты Фрейдистскому, Юнговскому и другим психологическим анализам, но ни один способ интерпретации никогда не утверждался окончательно.

Некоторые исследования подвергались критике за то, что предоставляли большую важность мотивам, которые, фактически, являлись отступлениями, а не объект. Это происходило от того, что рассматривался какой–то один варианта сказки, тогда как сказка рассказывалась и пересказывалась со многими изменениями. В вариантах «Синей Бороды» нарушение женой запрета мужа было раскрыто благодаря запачканному кровью ключу, разбитому яйцу или опаленной розе, которую она носила. Не затрагивая рассказ, различные интерпретации сюжета подчеркивали, что объект является неотъемлемой частью рассказа.

Другие интерпретировали рассказы как исторические документы. Много немецких фольклористов, полагая, что сказки сохранились с древних времен, использовали сказки братьев Гримм, чтобы объяснить древние традиции. Некоторые объясняли фигуру злой мачехи исторически: действительно много женщин умирали во время родов, их мужья вступали в повторный брак, и новые мачехи конкурировали с детьми от первого брака в борьбе за наследство.

Сказки с очень похожими героями, сюжетами и мотивами распространились в различные культуры. Многие аналитики и исследователи сказок считают, что такое широкое распространение некоторых сказок произошло от повторения людьми на родине того, что они услышали в чужих странах, хотя устная речь лишает возможности прослеживать маршрут сказок, и это лишь предположение. Происхождение сказок пытались определить и внутренними мотивами, которые не всегда были ясны.

Фольклористы Финской (или историко-географической) школы попытались вернуть сказки к их изначальному происхождению. Иногда влияние, особенно в пределах ограниченных области и времени, становилось более ясным при рассмотрении с помощью переноса сказок Ш. Перро на сборник братьев Гримм. «Розовый Шиповник», кажется, происходит от «Спящей красавицы» Перро, но сказка Гримм, кажется, является единственным независимым немецким вариантом. Такое же близкое сходство между версией «Красной Шапочки» братьев Гримм и сказкой Ш. Перро, хотя версия Гримм добавляет другое окончание к сказке (возможно, взятое из «Волка и семи маленьких детей»).