Прелестная сказка для детей и взрослых из сборника «Валтасар», сюжет которой довольно прост, но Анатоль Франс наполняет сказочное повествование собственными рассуждениями и крупицами вечной мудрости. Автор немного лукавит, когда пишет, что книга для тех, «кто любит, чтобы их забавляли, у кого рассудок юн и кто не прочь поиграть». Назидательность сквозит здесь через строку, практически всю сказку можно разобрать на цитаты. Она рассказывает о семейных ценностях, дружбе, любви, благородстве, горьких терзаниях и торжестве справедливости.

Названные брат и сестра, отважный Жорж и нежная, но сильная Пчёлка, отправляются в путешествие из родного замка к волшебному озеру. На его берегах их ждут многолетняя разлука и заточение в двух разных волшебных мирах – царстве ундин и королевстве гномов. Но они не забывают друг о друге. Чтобы встретиться вновь, герои преодолеют множество препятствий и докажут, что их чувства по-настоящему глубоки и искренни.

Формат fb2

...Они расспрашивали окрестных жителей о повадках гномов и о загадочных обстоятельствах похищения Пчелки.

И вот как-то случилось, что они пришли к кормилице Морилле, которая вскормила своим молоком герцогиню Кларидскую; и она кормила кур на птичьем дворе. Там-то ее и нашли сеньор и оруженосец.

– Ну, так вот, расскажи нам, Морилла, что ты знаешь о гномах, которые похитили Пчелку.

– Э-эх, монсеньер! Да ничего я не знаю об этих гномах, которые ее похитили. Да и как вы хотите, чтобы такая старуха, как я, могла что-нибудь знать? Уж я давным-давно позабыла и то немногое, что знала, и так у меня память отшибло, что иной раз никак вспомнить не могу, куда я засунула очки. Другой раз ищешь-ищешь, а они на носу. 

– А вот говорят, твой муж знал что-то о том, как похитили Пчелку.

– Что правда, то правда, монсеньер. Хоть и не ученый был человек, а немало вещей знал, толкался по харчевням да по кабачкам. И ничего не забывал. Коли бы еще он жил на белом свете да сидел бы с нами за этим столом, он бы вам много чего порассказал, вы бы его до утра не устали слушать. Столько он мне, бывало, всякой всячины наговорит, разных происшествий да историй, что у меня от них просто каша в голове, – разве упомнишь, где у какой начало, а где конец. Все перепуталось, истинная правда, монсеньер.

Да, это была истинная правда, и голова кормилицы поистине была похожа на старый дырявый горшок. Жоржу и Верному Сердцу пришлось немало потрудиться, чтобы вытянуть из нее что-нибудь дельное. Но все же, расспросив ее хорошенько, они услышали нижеследующий рассказ, который начинался так:

– Вот уж тому семь лет, монсеньер, – да в тот самый день, когда вы с Пчелкой ушли, не спросясь, на прогулку, из которой не вернулись ни вы, ни она, – мой покойный муж отправился в горы продавать лошадь. Так вот оно и было, истинная правда, монсеньер. Он задал скотине добрую меру овса, намоченного в сидре, чтобы в глазах у нее появился блеск, а поджилки стали тугими, и повел ее в горное село на ближней рынок. И там сбыл ее за хорошие деньги, так что ему не пришлось пожалеть ни об овсе, ни о сидре. Что скотина, что человек – и тех и других по наружности уважают. Мой покойник-муж уж так был доволен, что такое удачное дельце сладил, что на радостях решил угостить приятелей да еще вздумал поспорить с ними, кто кого перепьет. А да будет вам известно, монсеньер, не было такого, человека во всех Кларидах, который мог бы тягаться с моим покойником, когда дело доходило до стаканчика. И вот в тот самый день, после того как он всех перепил, пришлось ему возвращаться одному-одинешеньку в сумерки, и попал он не на ту дорогу, потому как свою-то не узнал. Вот идет он мимо какой-то пещеры и видит, ясно видит, хоть и час поздний, да и сам он изрядно под хмельком, – целая толпа маленьких человечков тащат на носилках не то мальчика, не то девочку. Он, конечно, бежать со страху, чтоб не случилось худа, потому что хоть и был выпивши, а ума все-таки не потерял. Но неподалеку от этой пещеры обронил он свою трубку и нагнулся, чтобы поднять, а вместо нее попалась ему под руку маленькая атласная туфелька. Он так удивился, что сказал про себя, – и эти самые слова он потом, бывало, часто повторял, когда в духе был:–  «Это, говорит, первый случай такой, чтобы трубка в туфельку обратилась». Ну, а так как эта туфелька была с детской ножки, он и подумал, что, верно, та девочка, которая ее в лесу потеряла, и была похищена гномами, и как раз это похищение-то он и видел. Он уж было сунул туфельку в карман, но в эту самую минуту человечки в колпачках набросились на него и надавали ему таких оплеух, что он совсем обалдел, так и застыл на месте.

– Морилла! Морилла! – вскричал Жорж. – Так это Пчелкина туфелька! Дай мне ее скорей!

– Со всем бы удовольствием, монсеньер, да только где же ее взять-то теперь? Гномы отняли ее у моего бедного мужа, и он даже думал, не потому ли ему так здорово и досталось от них, что он ее собирался в карман сунуть, господам в ратуше показать. Помню, когда он бывал в духе, любил пошутить на этот счет…

– Довольно, Морилла, все! Скажи мне только, как называется эта пещера?

– Ее зовут Пещерой Гномов, монсеньер, и правильное это название. Мой покойный муж, бывало…

– Довольно, Морилла! Больше ни слова!

А ты, Верное Сердце, знаешь, где эта пещера?

– Вы бы в этом не сомневались, монсеньер, – отвечал Верное Сердце, усердно опорожняя кувшин с сидром, – коли бы лучше знали мои песенки. Я сочинил их целую дюжину об этой пещере и так ее всю описал, что не забыл ни единой травинки...